Темой рассказа А.П.Чехова «Ионыч» (1898) является взаимодействие человека и среды, воздействие общественных норм жизни на судьбу частного человека. Тема «человек и среда» в русской литературе встречалась довольно часто и имеет целый набор решений. Человек может агрессивно противостоять среде (например, Печорин из романа М.Ю.Лермонтова «Герой нашего времени») или противостоять ей с помощью апатичного неучастия (как, например, Обломов из одноимённого романа И.А.Гончарова), человек может хотеть войти в общество, но общественной среде он неудобен и она его отторгает (Чацкий из «Горе от ума» А.С.Грибоедова), у человека со средой могут быть сложные, запутанные взаимоотношения (см., например, рассказ И.С.Тургенева «Гамлет Щигровского уезда» из цикла «Записки охотника»), человек может ощущать себя в полной зависимости от среды (Акакий Акакиевич Башмачкин из повести Н.В.Гоголя «Шинель», чиновник из рассказа А.П.Чехова «Смерть чиновника»), человек может с удовольствием подчинить себя среде, то есть внешнему миру (например, Андрей Болконской или, особенно, Пьер Безухов из романа-эпопеи Л.Н.Толстого «Война и мир»).
В рассказе Чехова «Ионыч» среда поглощает человека, подавляя в нём всё индивидуальное: некий человек, земский доктор Дмитрий Ионыч Старцев, стал жертвой пошлой, неподвижной, обывательской среды губернского города С.
«Среда заела», — любили повторять чеховские персонажи, беспомощно оглядываясь вокруг в поисках виновника их пустого, лишенного смысла существования. Так же сложилась судьба и еще одного героя — молодого и способного доктора с говорящей фамилией Старцев, который превратился в грузного Ионыча, брюзгливого, раздражительного, одинокого обывателя. Что же произошло с ним, и как одолела его среда?
Проблематика
В таком коротком рассказе Чехов показал, как произошло изменение Ионыча. Он оказался жертвой среды. Котик отказала Ионычу на предложение стать его женой, роль любовника оказалась исчерпанной, но среда уже заразила Ионыча своей болезнью призрачности. В итоге Ионыч совершенно перерождается, его недавно живая душа отмирает. Такое решение темы человек и среда («среда заела») однако не является изобретением Чехова, оно появилось ещё в очерках авторов «натуральной школы» (В.И.Даль, В.Г.Белинский и др.), а позднее получило развитие, например, у М.Е.Салтыкова-Щедрина («Господа Головлёвы»).
Идея
Новым здесь является тонкий психологический анализ. Чехов показал не только этапы и причины духовного перерождения Ионыча, но и во всех возможных подробностях как конкретно это происходило. Скука превращает Ионыча в банального обывателя: «Опыт научил его мало-помалу, что пока с обывателем играешь в карты или закусываешь с ним, то это мирный, благодушный и даже не глупый человек, но стоит только заговорить с ним о чём-нибудь несъедобном, например, о политике или науке, как он становится в тупик или заводит такую философию, тупую и злую, что остается только рукой махнуть и отойти .
Жанр. Столь радикальное изменение героя, происходящее на глазах у читателя, которое показал Чехов в рассказе «Ионыч», — материал, более соответствующий жанру романа, а не рассказа. Вместо изображения одного главного события из жизни героя, как это обычно бывает в жанре рассказа, здесь Чехов показывает чуть ли не всю его жизнь. Однако из «Ионыча» романа не вышло: в романе по мере изменения героя меняется к нему отношение автора (и читателя), а в данном случае, в рассказе Чехова «Ионыч», позиция автора остаётся неизменной. С самого начала он иронизирует над героем, не верит в здравый смысл и самостоятельность Старцева, потом, ближе к концу рассказа, ирония автора оказывается оправданной — Старцев действительно пренебрег здравым смыслом и поддался влиянию среды в ущерб самостоятельности. Однако рассмотрение самых глубоких, подспудных мыслей и желаний Дмитрия Старцева заставляло иногда автора и читателя испытать к герою если не симпатию, то по крайней мере сочувствие, понимание. В жанровом отношении «Ионыч» является, конечно, рассказом, но не «чистым»: его можно определить так же, как Чехов охарактеризовал жанр своего раннего рассказа «Скверная история» (1882) — «нечто романообразное» (I, 215). [2]
Герой
Чехов отличается, как известно, особым «чеховским» стилем, суть которого сводится к тому, что он изображает предмет (вещь, человека и т.д.) не в эмоциональной оценке, то есть не выделяет в предмете главное или типичное, а изображает его как он есть в жизни со всем необъяснённым противоречием.[3] Именно по этой причине герой у Чехова средний обыкновенный человек со всем набором дурных привычек, опасных и безобидных привычек. При создании образа героя Чехов его не освобождает от случайных, нетипичных, нехарактерных свойств, а оставляет все как в реальной жизни. Его герой может иметь привычку мять манжеты, поглаживать себя по груди или голове, щелкать пальцами и т.п. — это никак не объясняет их характер, зато придает образам живость, настоящесть, правдоподобие; Чехов не пытается все свести в одну точку, в один фокус, он показывает его с нерешенным противоречием. Герой рассказа «Ионыч» именно такой: он, например, думает о совершенно никчемном — «Эх, не надо бы полнеть» (Х, 32).
Контекст. Вспомним ещё раз финал нравственного развития Ионыча: он стал известным, довольно богатым («есть имение и два дома в городе», Х, 40), он «пополнел, ожирел, тяжело дышит», «горло заплыло жиром, голос у него изменился, стал тонким и резким» (Х, 40).Подключение такого контекста позволяет уточнить идею чеховского рассказа: у Ионыча произошло не просто нравственное упрощение, обеднение, а полное перерождение личности, как бы вымирание в нём живой индивидуальности, он превратился в мёртвую душу. Благодаря наличию такого контекста становится понятным, что Чехов показывает не единичный случай и даже не судьбу поколения в образе Дмитрия Старцева, —поглощение человека средой, общественным мнением, безликим множественным числом («все», «люди говорят», «так не делают»), возможно является серьёзной проблемой в жизни русских людей многих поколений (по крайней мере в XIX веке — от Гоголя до Чехова). Сцена на кладбище напоминает пушкинскую версию сюжета о Доне Жуане, развитую в «маленькой трагедии» «Каменный гость».
Деградация Ионыча
Спустя четыре года, Дмитрий Ионович стал известным врачом, имеющим большую практику. Он продолжает призирать ненавистное и раздражающее своей глупостью и неотесанностью общество. Радуется, что не женился на Екатерине, так как с возрастом она стала непривлекательной, разочарованной жизнью женщиной.
С приобретением состояния, незаметно для себя, Старцев постепенно терял ту интеллигентность, которая была ранее присуща ему. Он напрочь забыл о необходимости духовного и культурного развития. Главной целью его жизни стало накопление богатства, строительство новых домов для себя.
Из милейшего интеллигентного юноши Дмитрий Ионович превратился в грубого, вечно недовольного жизней мужика. Деградация Старцева вызывает у людей отвращение, и они начинают называть его достаточно неуважительно Ионыч.
Из-за недостаточного уровня образования в обществе, Ионыч не только скатился до его уровня, но в чем-то даже начал отставать от него. Внутренних сил, которые позволили бы самостоятельно поднимать свой уровень культурного развития, у Старцева не было. Деньги для него заменили книги и искусство.
С учётом такого контекста рассказ «Ионыч» воспринимается как более масштабное произведение, в котором речь идёт не только о конфликте между человеком и общественной средой, но о конфликте между личными устремлениями человека и непонятной властной стихией жизни.
Четыре этапа жизненного пути Дмитрия Ионовича Старцева, четыре ступеньки лестницы, ведущей вниз.
|
Этапы жизни, возраст героя
|
События в жизни Старцева
|
Его внутренняя жизнь и духовные запросы
|
Среды. Город С. Внешний план
|
Внутренний план
|
| I ступень. После окончания университета. Примерно 25 лет |
Приезд в город С., врачебная земская деятельность. Знакомство с семьей Туркиных |
Ходил пешком, беден (своих лошадей не было). Понимает музыку (поет романс Яковлева на стихи Дельвига и романс Рубинштейна на стихи Пушкина). Понимает, что романы Веры Иосифовны и игра на рояле Екатерины Ивановны — бездарны. Но в душе героя уже есть зачатки опустошения, умирания души: «В креслах было покойно»; «слушать было приятно, удобно»; «в голову шли покойные мысли»; слушать игру Котика «было так приятно, так ново»; «гости, сытые и довольные». «Занятно», «недурственно» — слова Старцева в итоге |
Есть библиотека, театр, клуб, бывают балы. Есть умные, интересные, приятные семьи — Туркины. Туркин устраивал спектакли. Жена писала романы. Дочь играла на рояле. Все это создает внешнее впечатление культурной семьи |
Внутренний план изображения города С., истинное лицо семьи Туркиных выражается в подтексте: «благоверная»; «не имеет никакого римского права»; «мой муж ревнив, как Отелло»; «ах ты, цыпка, баловница»; «большинский роман»; «читала о том, чего никогда не бывает в жизни»; «шумные, надоедливые, но все же культурные звуки»; «покорчило вас благодарю»; «умри, несчастная». Глупость, пошлость, бездуховность семьи, плоские шутки, оторванность от проблем жизни |
| II ступень. Через год. 26 лет |
Второе посещение Туркиных. Роман Старцева с Котиком: объяснение, свидание на кладбище, попытка сделать предложение, отказ Екатерины Ивановны |
Любовь, страдание. «Сказал, сильно волнуясь»; «умоляю вас»; «она восхищала его»; «с ней он мог говорить о литературе, об искусстве, о чем угодно», «с волнением спрашивал».
НО: «к лицу ли ему, земскому доктору, умному, солидному человеку, вздыхать, получать записочки, таскаться по кладбищам, делать глупости»; «уже была своя пара лошадей и кучер Пантелеймон в бархатной жилетке».
НО: Старцев все-таки поехал на кладбище, ощутил гармонию природы
|
В городе С. читали мало, «хоть закрывай библиотеку». Когда-то в городе С. была проездом итальянская опера. «Прочел смешное письмо немца-управляющего о том, как в имении испортились все запирательства и обвалилась застенчивость» |
«Мог жаловаться ей на жизнь»; «к чему поведет роман? Что скажут товарищи, когда узнают?»; «лунный свет подогревал в нем страсть»; «рисовал в воображении поцелуи, объятия»; «перед ним белели уже не куски мрамора, а прекрасные тела, он видел формы, которые стыдливо прятались в тени деревьев, ощущая тепло, и это томление становилось тягостным»; «ох, не надо бы полнеть» |
| На следующий день |
|
«А приданого они дадут, должно быть, немало»; «на душе было туманно, но радостно, тепло, и в то же время в голове какой-то холодный, тяжелый кусочек рассуждал»; «дадут приданое, заведем обстановку».
НО: «залюбовался и пришел в такой восторг»; «я страдал»; «нежное, радостное, мучительное чувство», «любовь моя безгранична»; «у Старцева перестало беспокойно биться сердце»; «ему было немножко стыдно»; «и жаль было своего чувтва, этой своей любви» |
|
«Я иду по ковру, ты идешь, пока врешь, он идет, пока врет» |
| Через 3 дня |
|
«Он успокоился и зажил по-прежнему». «Сколько хлопот, однако!» — слова в итоге |
|
|
| III ступень. Через четыре года. 30 лет |
Продолжает работать земским врачом, имеет практику в городе. Посещение Туркиных. Встреча с Екатериной Ивановной |
«На тройке с бубенчиками»; «пополнел, раздобрел и неохотно ходил пешком»; «и Пантелей мой тоже пополнел»; «ни с кем не сходился близко»; «избегал разговоров, а только закусывал и играл в винт»; «ел молча»; «все... было неинтересно, несправедливо, глупо»; «чувствовал раздражение, волновался, но молчал»; «по вечерам вынимать из каманов бумажки, добытые практикой»; «вспоминал о своей любви, о мечтах и надеждах... и ему стало неловко». «Ему вдруг стало грустно и жаль прошлого. В душе затеплился огонек»; «днем нажива, а вечером клуб, общество картежников, алкоголиков, хрипунов, которых я терпеть не могу»; «вспомнил про бумажки... и огонек в душе погас»; «а хорошо, что я тогда не женился»; «подумал, что если самые талантливые люди во всем городе так бездарны, то каков же должен быть город» — мысли в итоге |
«Обыватели своими разговорами... раздражали его», «стоит только заговорить с ним о чем-нибудь несъедобном, например, о политике или науке, как он становится в тупик или заводит такую философию, тупую и злую»; «нужно трудиться, что без труда жить нельзя, то всякий принимал это за упрек». «Вера Иосифовна читала роман, читала о том, чего не бывает в жизни». «Екатерина Ивановна играла на рояле».
НО: «Екатерина Ивановна волновалась» |
«Обыватель глядел искоса и недоверчиво»; «поляк надутый». «А, здравствуйте, пожалуйста». «Бонжурте». «Манерно вздохнула»; «не хотите ухаживать за мной». «Хотелось говорить, жаловаться на жизнь». «Не имеете никакого римского права»; «это с вашей стороны весьма перпендикулярно»; «умри, несчастная» |
| IV ступень. Через несколько лет. 35 лет |
Без событий |
«Пополнел, ожирел, тяжело дышит»; «пухлый, красный»; «Пантелеймон, тоже пухлый, красный, с мясистым затылком»; «кажется, что едет не человек, а языческий бог»; «громадная практика»; «имение и два дома»; «проходя через все комнаты, не обращая внимания на неодетых женщин и детей»; «жадность одолела»; «горло заплыло жиром, голос у него изменился, стал тонким и резким»; «характер стал тяжелым, раздражительным» |
«Играет в клубе в вист». «У Туркиных все по-прежнему: Вера Иосифовна читает гостям свои романы... А Котик играет на рояле» |
«Его зовут уже просто Ионычем»; «стараются из всех сил угодить ему» |
Рассказ Чехова «Ионыч» похож на печальную поучительную притчу. Житейские обстоятельства вовсе не ломали Старцева, напротив, это он с радостью поддался им. Город С., скучный и серый, получил еще одного обывателя, который отличается от прочих только тем, что понимает, как бездарны окружающие его люди. Но разве он вправе судить их? Чехов, крайне редко высказывающий свое отношение к персонажам, характеризует Ионыча очень резко «… не человек, а языческий бог». В самом деле, человеческого у героя осталось немного: его ничто не радует, ему скучно, его одолевает бессмысленная жадность. Так уходит из человека его живая душа.
|